Архив рубрики: Публицистика

водный мир

Опубликовано автором
Ответить

Директор ООО «Флора»  Владимир Алексеевич Грушин о рыборазведении и рыбе может говорить долго и с увлечением. И тогда вдруг становятся очевидными две вещи: рыбы – не такие уж глупые и отрешенные существа, живущие непостижимой глубинной жизнью, а рыборазведение – дело непростое и весьма затратное. Не случайно рыбохозяйственных  предприятий в области, да и районе —  раз, два и обчелся. Ловить рыбу в чистой и мутной воде хотят многие, а вот выращивать — охотников не много.

 

Живая рыба

« Флора» — это преемник совхоза  «Волжанка», который в свое время подвергли реорганизации и приватизации. Крупное рыбоводное хозяйство было раздроблено на восемь частей, но жизнеспособным оказалось только одно предпритие. В этом году отмечается  двадцатилетний юбилей ООО «Флора». С самого начала его бессменный директор – Владимир Алексеевич Грушин, который  по совпадению или закономерности в этом же году будет отмечать свое  60-летие.

Сейчас он вспоминает, что  когда-то в хозяйстве был только один нагульный и один выростной пруд. Выращивали  всего лишь 90 тонн товарной рыбы и 20 тонн рыбопосадочного материала. Сейчас в их арсенале более сорока прудов, мощная насосная станция,  собственная линия для приготовления сбалансированных комбикормов,  техника. Помимо традиционных карпа, толстолобика, белого амура здесь разводят сома, щуку, судака и черного амура.

Конечно, о вкусах не спорят, но в одном  Владимир Алексеевич твердо уверен: вкус рыбы зависит от кормов. Поэтому они должны быть натуральными. Кто-то предпочитатет на столе рыбную «аристократию», а кому-то больше нравится обыкновенный жареный карась. Цена за килограмм рыбной продукции колеблется от 40 до 120 рублей. Как говорится в таких случаях, на разный вкус и кошелек.

Реализация — одна из главных проблем. Это только в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов, во время дефицита продуктов,  выстраивалась очередь еще до того момента, когда должны привезти рыбу.  Сейчас все по-другому, и  огромное количество людей предпочитают покупать продукты не на рынке или уличной торговой точке, а в сетевых супермаркетах Рыба там тоже есть, но  чаще всего не местных производителей.  Пренебрежение  сетевых магазинов к  местной сельхозпродукции  (для них это слишком мелкие партии, или высокие цены, или несоответствие  стандартам по упаковке, заморозке и прочим  составляющим) сказывается не лучшим образом и на  фермерах, и на рыбоводах. Приходится выживать и искать оптовых покупателей по всей России.

Владимир Алексеевич с сожалением констатирует, что две три продукции  реализуется за пределы региона. А ведь хочется работать для своих земляков, чтобы они имели возможность  отведать экологически чистую продукцию.

Сейчас торговля ведется с машин на пяти торговых точках в Волгограде, и уже получено долгожданное разрешение  на организацию подобного рода реализацию в Волжском. Волжский с поселком Волжанка по соседству, но долгие годы  вопрос так и не решался. Некоторые покупатели – те, которых не «пугает» ни цена, ни расстояние, ездят за рыбой сами. Что касается  района и сельской местности, здесь оказалось сложно выдержать ценовую конкуренцию с множеством рыбаков, которые часто свой улов предлагают почти за бесценок. Просто поймать рыбу и вынести на рынок, и вырастить ее, соблюдая  технологию производства, – это совсем не одно и то же.

Пробовали в хозяйстве заниматься и переработкой рыбы с ее последующей реализацией, но быстро отказались от этой идеи: срок хранения  копченой продукции очень короткий. Решили, что все-таки живая рыба — сверкающая чешуей, бьющая хвостом — это самый оптимальный вариант.

 

Дело всей жизни

Владимир Алексеевич  уже забыл, когда у него был отпуск или выходные в полном смысле этого слова.  Производственный процесс идет круглый год. Есть только один способ в его ситуации сохранять оптимизм и бодрость духа: нужно быть  очень увлеченным человеком, почти влюбленным  в свое дело.

В детстве он вместе с родителями жил в хуторе Красный сад.  Их дом стоял рядом с лиманом: вторым от края. Когда выдавался свободный час-другой, он  бежал с удочкой на рыбалку.  Этот тот азарт, который не проходит и не остывает с годами. Спросите у любого заядлого рыбака.

Родители очень хотели, чтобы Владимир работал на тракторном заводе. Он выучился на станочника, поработал некоторое время и убедился, что завод — это не для него. Хотелось в село, поближе к природе, речке. В совхоз «Волжанка» он устроился обычным прудовым рабочим, а после окончания техникума стал главным рыбоводом.

Чтобы сохранить и развивать хозяйство в годы стремительных реформ и перестроек, нужен был не только профессионализм и желание работать: потребовалось  «перестроить»  сознание. Теперь  все вопросы и перспективы рассмативались исключительно с точки зрения рентабельности.

Как поле «отдыхает» под парами, так и пруд на пятый год выводится на летование, то есть не заполняется водой. Обычно на нем вырастала лебеда, чуть ли не в человеческий рост.  Владимир Алексеевич решил эту необычайную природой и рыбами данную плодородность использовать во благо, сеять ячмень.  Урожайность  с таких «делянок» выходила рекордная: до 60 центнеров с гектара! Один раз комиссия приезжала проверять: не занимаются ли они приписками. Разве такое возможно?

Сейчас в хозяйстве есть вся необходимая техника: комбайны, бульдозеры, старые трактора с широкими гусеницами, которые не проваливаются в мягкий податливый грунт.  В последние годы за один сезон обычно обирается 2 тысячи тонн зерна. Конечно, исходя из потребностей (200-3000 тонн зерна), это капля в море.

Еще одна статья дохода – это так называемый рыбопосадочный материал для зарыбления водоемов. В год  — около  шести миллионов штук выращивается.  Потом этот малек попадает и в Волгоградское  водохранилище, и в пруды Волгоградской, Саратовской, Московской области, где ведется спортивно-любительское рыболовство.

Однажды я побывала на одном рыборазводном заводе и присутствовала на «операции», когда самке осетра делали разрез на брюхе, и таким образом добывали икру для дальнейшего оплодотворения. Выглядело это жестоко.

Владимир Алексеевич заверил, что обычно такая операция проводится только самкам осетров. На их предприятии нерест, «созревание» мальков — все происходит самым естественным образом.

Разнообразие рыбного «ассортимента» объясняется рациональным фактором: во многом успех дела определяется  погодой. Один вид рыб комфортно себя чувствует в теплой воде, у другого — в этих же условиях наступает удушение. Зима – это сложный период для любой рыбы. В это время она не набирает массу, замедляются все жизненные процессы в организме.

-При температуре плюс четыре градуса, которая обычно устанавливается подо льдом на глубине около дух метров, у карпа сердце бьется в минуту один только раз, – рассказывает Владимир Алексеевич.

Он говорит, что  есть «трудные породы», наиболее требовательные к внешним условиям (например, зеркальный карп), и есть породы неприхотливые. Восемь лет назад  во «Флору» привезли личинки черного амура. Сейчас это почти взрослые особи. С точки зрения Владимира Алексеевич, черный амур – это почти идеальный лекарь. Питается он моллюсками, личинками насекомых и другими донными организмами.

 

Про сома Ваську

Все мы привыкли к сочетанию «племенной скот» или «племенные овцы». Сочетание «племенной лещ или сом» пока звучит необычно. В Волгоградской области пока нет ни одного  племенного  рыборазводного хозяйства, но, возможно, скоро ситуация изменится.  В конце  прошлого года ООО «Флора» в Министерство сельского хозяйства представило пакет документов на оформление селекционного достижения: включение породы карпа «волжский рамчатый» и «южный зональный тип чувашского чешуйчатого карпа», а так же породу обыкновенного сома «сом волжский» в государственный реестр селекционных достижений. Ведется работа по переводу хозяйства в категорию племенного завода. В селекционной работе большую помощь оказывают сотрудники Государственного научного учреждения Всероссийского научно-исследовательского института ирригационного рыбоводства Российской академии сельскохозяйственных наук.

Как и в животноводстве, в рыбоводстве важна порода. Владимир Алексеевич считает, что байки о рыбьей глупости сильно преувеличены. У нее  развиты рефлексы: можно приучить, например, собираться на кормежку звуком колокольчика или стрекотанием мотора катера.

В одно время у них в пруду жил большой сом, которого все называли Васькой. Достаточно было подойти  к берегу и просто его позвать. По всей видимости, Васька пал жертвой своей доверчивости.

Сейчас во «Флоре» трудится  45 человек, и в ближайшее время есть планы по расширению производства.  Владимир Алексеевич  собирает документы для  оформления пенсии, но на заслуженный отдых не собирается. Он не может представить свою жизнь без привычных хлопот и забот, прудов, наполненных водой, речной свежести, запаха рыбы и целого водного мира.

 

Валентина Дорн

 

мы с тобой одной крови: ты и я

Опубликовано автором
Ответить

В конце прошлого года глава крестьянско-фермерского хозяйства Павел Васильевич Чердынцев в составе российской делегации, при содействии Центра международного делового сотрудничества побывал в США. Фермеры и ученые охотно делились своим опытом по выращиванию  овощных культур, популярных как в Америке, так и в России: картофеля и лука. Большое впечатление на участников делегации произвело неформальное общение с американскими коллегами.

 

Не валяй дурака, Америка!

А вот, наконец, и она. После многочасового перелета Америка расстилалась, как на ладони.  Хорошо были видны заливы с  длинными мостами, зеленые квадраты жилых кварталов с ровными, будто по линейке, дорогами.  И все это выглядело так завораживающе, что Павел Васильевич не поленился вытащить  фотоаппарат.

Первые впечатления  всегда самые яркие. Аэропорт в Чикаго оказался огромный: семь взлетно-посадочных полос под три тысячи метров и более. Бывает, что самолеты  взлетают почти одновременно, как стая диковинных птиц.

Как выяснилось позже, для американцев самолет – это привычный транспорт. Поездов у них нет, а цены на перелет  весьма демократичные. Общественный транспорт как таковой отсутствует: все ездят на автомобилях, водительские права можно получить в шестнадцать лет. Возле школы обычно огромная автостоянка. И при всем  этом автотраспортном изобилии они как-то умудряются избегать больших пробок на дороге: во-первых, много дорог, во-вторых, Америка не отличается густонаселенностью на  единицу площади. Исключение составляют лишь крупные города. Большинство ее  жителей живут на земле, в коттеджах, без заборов, но с газонами. Иногда складывается такое впечатление, что среди леса, посреди которого проложены асфальтированные дороги. Земли у них предостаточно, как и у нас, и очень много всевозможных производств. За окном автомобиля мелькают какие-то корпуса, склады, большие стоянки. Поэтому и нет безработицы. А в роли «гастарбайтеров» мексиканцы. Наличие любой, даже не слишком квалифицированной работы, позволяет жить относительно безбедно.

Чикаго заполнился своими небоскребами, многоэтажными  автостоянками, огромными и ухоженными парками, гусями на набережной, которые чувствовали там себя, как дома.  Утром на улицу вышло много людей в спортивной форме, чтобы совершить пробежку. Павел Васильевич обратился к случайному прохожему с просьбой  сфотографировать его. Тот ответил на чистом русском языке. И потом ему довелось встретить еще не одного своего соотечественника.

 

И за океаном фермер — трудяга

История фермерского движения в Америке насчитывает уже 150 лет, а в России только двадцать. Земля, как большая ценность, у них переходит от одного поколения фермеров к другому вместе с опытом и традициями. Это очень важно, поскольку  сельхозпроизводители не заинтересованы в том, чтобы «выжать» из нее «последние соки», «напичкать» удобрениями. Из общего числа американских хозяйств 86 процентов относятся к категории «индивидуальная ферма». Небольшое фермерское хозяйство – основа сельскохозяйственного производства. По мнению многих, отдать его -производство в руки  крупных корпораций, это означает сгубить землю и наполнить полки магазинов  полуискусственными продуктами, от которых только вред, а не польза для человека.

85-90 процентов фермеров оформляют страховку. При наступлении страхового случая фермер получает гарантированный минимальный доход 800 долларов с каждого акра, или 64 000 рублей на 1 гектар. Ранее выделялись средства на прямую поддержку сельского хозяйства, но сейчас фермеры отстаивают гарантированное страхование как основной и самый значимый вид государственной поддержки.

Российская делегация  побывала в штате Мэдисон и Адамс, где климатические условия примерно, как на юге России. Зимой тоже выпадает снег. Фермерские хозяйства небольшие: по 300-400 га земли, самые крупные –  шесть тысяч гектар. Удивило вот что: и крупные, и мелкие хорошо автоматизированы. Есть специализированная техника, система орошения со спутника запускается и контролируется. На фермах работают, в основном, люди пожилые, но им не приходится выполнять  физически тяжелую работу. Пока идет дойка коров, весь навоз вычищается, смешивается с водой, заливается в бочки – готово жидкое удобрение, которое вносится во время пахоты или сева. Фермерские хозяйства работают по замкнутому производственному циклу, перерабатывающие предприятия находятся рядом. Добросовестное партнерство в бизнесе, основанное на специализации, ставится во главу угла.

— Мы, российские фермеры, должны быть «на все руки не от скуки»: сами и орошением занимаемся, и сбытом, и хранением —  всем, что связано хозяйством. Они заключают договора с обслуживающими организациями, которые обеспечат и оптимальный полив, и хранение. Сдав продукцию на хранение, фермер получает рекомендацию: каким слоем, например, следует насыпать картошку, чтобы она пролежала еще месяц или два, — рассказывает Павел Васильевич.

Само собой разумеется, что  производительность у американских фермерских хозяйств большая. Они способны не только обеспечить продуктами питания свою страну, но и импортировать их в другие страны, в том числе в Россию. Все помнят про  «ножки Буша» на каждом прилавке. На проблему сбыта производители не жалуются: правительство избавляет фермеров от риска, связанного с реализацией товара на рынке. Вместе с тем, скупая или беря под залог фермерскую продукцию, государство выводит часть продукции с рынка и тем самым удерживает цены от снижения и гарантирует фермерам уровень дохода, не только покрывающего издержки, но и обеспечивающего определенную прибыль. Другим важным видом господдержки является субсидированное страхование, то есть покрытие фермеру 60 процентов стоимости страхового полиса на получение минимального дохода. Такова сущность государственного регулирования сельскохозяйственного производства в Америке.

 

Не хлебом единым, а еще картошкой

Оказалось, американцы – большие любители картофеля. Собственно говоря, к нам в Россию «второй хлеб» и попала из-за океана. В американском супермаркете обычно продают несколько разновидностей и сортов картофеля. Огромное впечатление произвела экскурсия по предприятию, где проходит мойка, сортировка, упаковка. Автоматизированная линия распределяет картофель по его величине на десять разновидностей: начиная от самого мелкого и заканчивая самым крупным. Потом все это упаковывается  в специальную тару.

Конечно,  в фермерских хозяйствах упор делается на высокоурожайные  устойчивые сорта. Наиболее популярны в Америке четыре сорта. Первый — это красная картошка  — круглые клубни с гладкой розовой как бы восковой кожурой. Ее еще называют “waxy potato.” Этот сорт более всего пригоден для варки, для салатов. Клубни в процессе варки не разваливаются. Второй сорт — рассет  выращивается в штате Айдахо. Клубни у него длинные с коричневатой грубой кожурой и белой мякотью. Именно этот сорт используют для приготовления пюре, для выпечки и эти клубни часто в ресторанах подают с начинкой из пюре. Третий сорт — белая картошка, которая соединяет в себе качества двух первых сортов, так как она имеет тонкую кожуру и белую мякоть. Маленькие клубни этого сорта называют дамские пальчики. Они очень хороши для выпечки на гриле или в духовке. Последний сорт “Юкон Голд”  выращивается на севере, в частности в Юконе. Его клубни имеют кремового цвета тонкую кожуру и кремовую мякоть, которая прекрасно подходит для пюре.

Наша делегация побывала в научно-исследовательско институте, где занимаются получением элиты и суперэлиты картофеля, буквально выращивают рассаду в пробирках. Некоторые коллеги заинтересовались технологией, о которой было подробно рассказано.  При необходимых знаниях, навыках и наличии исходного материала каждый фермер может у себя элиту получать за три-четыре года.

Сотрудники университета охотно ответили на вопросы, касающиеся болезней и вредителей растений. Павел Васильевич спросил, как бороться с тлей, которая досаждает огурцам и прочим культурам. Ответ был прост: нужно посадить  вокруг какие-нибудь зерновые культуры. Тля  для своего «места жительства» выберет более высокие и зеленые растения. Еще один способ – обработка минеральным маслом. В этом случае вредитель просто не сможет  питаться соком растения.

— Буду искать  минеральное масло теперь, – говорит Павел Васильевич.

После поездки в Америку у него  появилось твердое намерение совершенствовать и автоматизировать свое фермерское хозяйство Многое из того, что за 150 лет фермерского движения наработали американцы, не мешало бы и нам взять себе на вооружение. Европа с ее крупными корпорациями- «монстрами» — это совсем другое, а американский опыт все равно к нам ближе. По климатическим условиям,  безграничности территорий  мы схожи.  Американские фермеры были настроены очень дружелюбно, как будто между двумя супердержавами и не было никогда  «холодной войны», или «натянутых» дипломатических отношений.  Они живут теми же заботами, что и наши сельхозпроизводители: о  будущем урожае, выгодных инвестициях, своих семьях и детях. Они тоже – большие трудяги, поскольку земля не терпит  «прохладного» к себе отношения и не прощает досадных ошибок.

 

Валентина Дорн

 

есть у нас в России круче индюки

Опубликовано автором
Ответить

Директор ООО «Звезда полей»  Сергей Алексеевич Шеренков вышел встречать нас не один, а с «армией» своих подопечных, которые  плотно «держали строй». Большие разноцветные индюки, как по команде, шагали к нам  навстречу, и только приблизившись вплотную, остановились, вопросительно поглядывая и ожидая чего-то. Мне они напомнили сообразительных и  очень любопытных пингвинов, книжку про которых  я несколько раз перечитывала в детстве.

Поведение индюков отличается от поведения пугливых овец и кур и равнодушных к появлению постороннего человека  коров и свиней. Несмотря на свою принадлежность к птичьему племени, они – особенные.

 

Держать строй!

В день нашего приезда как раз выпал первый  снег.  В городе, на оживленной трассе и вдоль нее он уже растаял, а в степи было белым-бело, как будто началась настоящая зима. Мы едва нашли дорогу от поворота к поселку Восьмое марта: ее просто не было заметно под снежным покровом. С утра отсюда никто не выезжал и никто не въезжал, так же, как с овцеводческой точки, мимо которой мы следовали. Судя по всему, жизнь здесь течет размеренно и очень неторопливо, по законам крошечного селенья, затерянного в степи.

В отличие от бычков, которые  под тонким слоем добывали себе  пропитание, индюки ничего не искали и не разрывали. Они просто стояли плотным строем: белые, черные, серебристые на белом, эффектно позировали перед объективом фотоаппарата. Сергей Алексеевич  не без некоторых усилий (вес взрослых индюков достигает 15 килограмм)  взял одного на руки, и тот почти не вырывался.

— Они у меня ручные, – пояснил он.

Оказалось, что на птичьей ферме содержится  четыре породы индюков:  белая широкогрудая,  черная тихорецкая, бронзовая северокавказская, серебристая северокавказская.  Лучшей  хозяин признал белую широкогрудую: индюки этой породы самые крупные и выносливые. Все остальные – для разнообразия.

С некоторым трудом пробираясь сквозь «строй», мы идем  к загону и кошаре, а индюки – вслед за нами.  В деревянных  длинных кормушках для них уже приготовлен корм: влажная мешанка, но птицы не слишком жадно набрасываются  на него. Видимо, не очень голодные.

Одна из особеннстей птичьей фермы в том, что индюки и индюшки  содержатся отдельно. Сейчас кошару как раз перегораживают пополам, чтобы  индюков тоже держать в тепле, хотя бы ночью и в мороз. Летом с содержанием проще, а вот с наступлением холодов места хватает с трудом.  Сергей Алексеевич констатирует, что нужно бы расширяться и утеплять помещения. Сейчас он покупает суточных цыплят на специализированной опытной станции  в Ставропольском крае в мае, а в ноябре – декабре идет реализация мяса. Но планирует закупать цыплят два раза в год: в марте и июне.

В отличие от индюков, индюшки выглядят не столь эффектно и внушительно: нет у них такого богатого оперенья и по размеру они меньше. Они  часто «набиваются» в укромные места: за  деревянными щитами, которые просто прислонены к стене, и там несутся.  Но могут снестись и прямо на соломенной подстилке. Подстилка, как и  требуется для них,  мягкая, толстая.

Нестись индюшки обычно начинают с полугодовалого  возраста, но не всегда. Сергей Алексеевич продавал цыплят со Ставрополья все желающим, но, как потом выяснилось, многие  так и не дождались крупных, рябоватых яичек. А еще многие жалуются на  исключительную прожорливость индюков. По этой или другим причинам индюшиная ферма у нас в районе пока только одна. Обычно у Шеренкова  на откорме около 700 индюков. Сейчас он подумывает о том, чтобы завести еще и гусей, и уток, но в любом случае бросать индюков не собирается.  Если можно так сказать, они для него стали не просто способом заработка, но увлечением. Он и сам удивляется иногда, насколько они смышленые и отзывчивые на заботу.

— Вы представляете, я получаю любовь и привязанность, умноженную на семьсот голов. Я с ними  чуть ли не по двадцать часов в сутки, —  говорит он с улыбкой.

 

Птица дивная

Индюк и индейка появились у нас из далекой Америки. Американские индейцы приручили диких индюков еще задолго до появления на их континенте европейцев. В XVI веке открыватели Новою Света привезли из Америки в Европу первых крупных птиц, мясо которых сразу пришлось по вкусу многим европейцам.

Сергей Алексеевич не скрывает, что выращивание индюков связано  с большими затратами.  Он до сих пор никому не доверяет приготовление корма, особенно для цыплят, в рацион которых должны входить специальные препараты и добавки.  Если чуть нарушить пропорции — падеж неизбежен.

Он  гордится тем, что взращивает птицу на натуральных кормах.  В кормохранилище стоят мешки с сорго, жмыхом подсолнечным, кукурузой, ячменем, рожью, отрубями, но основной наполнитель – пшеница. С трех-четырех месяцев он начинает давать индюкам пшеницу, но только яровую. Летом – осенью старается подмешивать в корм какие-нибудь растительные, овощные добавки. В этом году, например, привозил из Быково 10 тонн арбузов. В ход идут и внутренние органы птицы, которая уже пошла на убой, – ценная белковая добавка. В качестве миксера используется обычная бетономешалка, которая измельчает все составляющие.

Земли в степи много. Можно было бы самостоятельно заниматься выращиванием кормов, но Сергей Алексеевич считает, что это связано со слишком большими затратами и рисками.  Во-первых, нужна техника, во-вторых, неурожаи последних лет в связи с засухой  ставят под сомнение  целесообразность зернового производства в степной части без орошения.

— Что у нас здесь можно выращивать? Только озимую пшеницу.  В этом году  некоторые посеяли  сухую землю, а она не взошла. Столько усилий и денег потрачены напрасно, – рассуждает птицевод.

В этом году он закупил 30 тонн пшеницы, десять  тонн специального готового корма.

Летом он  выпускает своих «подопечных» на волю, но считает это для них больше прогулкой, чем  кормежкой.  Растительность в степи быстро выгорает. Небольшая травка появляется после осенних дождей, но она для птиц не более чем  витаминная добавка к рациону.  Летом они пасутся с пяти до восьми часов утра, поскольку  плохо переносят жару.  Взрослый индюк съедает до двух килограммов корма в день! На базу обязательно стоит комушка с ракушками: они особенно необходимы индюшкам.  Каждый день птицы склевывают около ведра ракушек. Еще  обязательные условия для  комфорта индюков – хорошая вентиляция и дополнительное освещение в осенне-зимний период.

Птица растет и набирает вес быстро, но затраты на ее содержание  немалые. В прошлом году Сергей Алексеевич  продавал индюшатину, которая считается диетическим мясом, по  250 рублей за киллограмм. В этом – по триста рублей. Разве объяснишь всем покупателям, что  в прошлом году он закупал пшеницу на корм по пять пятьдесят за килограмм, а в этом – уже по девять двадцать?

Он говорит, его основные покупатели – это люди, которые помнят и ценят вкус натурального мяса. Того самого, которое не сравнить со вкусом и качеством  куриных окороков, «напичканных» всякой «химией». Нельзя сказать, что реализация идет бойко и что индюшатина – редкое мясо на рынке сбыта. Есть у него и зарубежные конкуренты, и с  Ростовской области.

Хорошо покупают  индеек перед новогодними праздниками и рождеством. Рождественская индейка – традиционное блюдо в Америке и Европе, и в последнее время  эту традицию  переняли и многие россияне.  Конечно, в самый радостный и волшебный праздник уж можно побаловать себя  мясом, которое по вкусу что-то среднее между свининой и курятиной.

Сейчас  на ферме ведется строительство небольшого теплого помещения, где будет происходить забой птицы, обработка тушек, заморозка.  Предусмотрен специальный бокс для сушки пуха и пера. Скоро оно тоже пойдет на реализацию.

 

Любимое дело

В сентябре  Сергея Алексеевича  Шеренкова  вместе с другими животноводами чествовали  в областной администрации, на празднике, посвященном дню работника сельского хозяйства  и перерабатывающей промышленности. Он получил благодарственное письмо за свой нелегкий труд за подписью губернатора Волгоградской области  С. Боженова и подарочный сертификат на сумму  двадцать тысяч рублей. Самым приятным для него были внимание и сознание того, что  труд работников сельского хозяйства  получил высокую оценку, не остался незамеченным. Представители власти и обычные люди понимают, что они делают большое полезное дело.

-Я долгое время  занимался торговым бизнесом, но теперь понял, что ферма – это мое. Я  пришел к тому, с чего начал. Наверное, это гены, – говорит Сергей Алексеевич.

Он родился и вырос в этом маленьком степном поселке Восьмое марта, привык копать грядки, собирать урожай, к шумному гоготу и кудахатанью на дворе, деревенской птичьей суматохе. Фермой он занялся  всего лишь два года назад.  Первый год – экспериментальный, сейчас – уже с сознанием дела и большими планами на будущее. Теперь он знает, как наладить и улучшить свое скромное производство.

Почему выбрал индюков? Два года назад он считал, что с ними у него будет целый месяц отдыха, когда выросшие уже реализованы, а новые еще не привезены. На деле получилось не совсем так, как рассчитывал.

Самое сложное — это подрастить цыплят, которые все равно, что малые дети. Он не просто их кормит шесть раз в день, но разговаривает с ними.  Тогда они быстро привыкают и узнают голос.  Птицы на его ферме точно знают, что человек – неопасное, дружелюбное существо. Поэтому так доверчиво идут навстречу  всем незнакомцам. Такие вот доверчивые,  ручные птицы, напомнившие мне о пингвинах.

 

Валентина Дорн

десять причин жить со смыслом

Опубликовано автором
Ответить

Семьдесят километров от Волгограда, из которых пять — по «грунтовке», среди полей. В общем-то, не в самой глуши Волго-Ахтубинской поймы: всего лишь на «отшибе» от цивилизации. В хуторе Невидимка, или, как еще называют Смычка, нет ни почты, ни магазина, и на зиму здесь остается лишь несколько семей: в основном, пенсионеры. Именно здесь в 2002 году появился реабилитационный центр «Хорив» для тех, кто хотел бы избавиться от алкогольной и наркотической зависимости.

Центр – это громко сказано, если принять во внимание, что все начиналось с заброшенного, заросшего участка земли и приземистого домика. Сейчас уже два участка со строениями, баней, теплицами, небольшой фермой и грядками, хранилищем для овощей и прочими атрибутами  для жизни общины в деревенских условиях. Все обустроено руками людей, чья жизнь в какой-то момент потеряла всякий смысл, или, как еще говорят, «висела на волоске».

 

Ваш аргумент в пользу бытия.

Перед поездкой и встречей с  организаторами центра я решала  для себя непростую дилемму: как бы так написать, чтобы у людей не складывалась иллюзия, что вылечиться от зависимости  просто. Нужно просто приехать в  это или подобное учреждение и строго следовать всем рекомендациям. Мы живем в двадцать первом веке, в котором научно-технический прогресс делает чудеса, но нет до сих пор простого  лекарства от тяги к наркотикам и спиртному. Врачи-наркологи слово «излечение» по отношению к своим пациентам не употребляют: только «ремиссия». Это означает, что человек несет болезнь в себе постоянно, но он научился жить без наркотиков. Так вот нужно, чтобы вообще не возникало  желания их попробовать. Умные учатся на чужих ошибках, а неумные – их повторяют.

Причем повторили уже много-много раз. По данным Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, сейчас в стране около пяти миллионов наркоманов. При этом существенно растет потребление синтетических и психотропных препаратов. Об алкогольной зависимости даже как-то говорить страшно: пьют у нас и в праздники, и в будни, с радости и с «устатку», заливая  тоску, безнадегу и нищету. Впрочем, причины и следствия – это отдельная тема. Об этом чуть позже.

В гостевой комнате, за чашкой чая мы разговаривали с координаторами, или руководителями центра:  Евгением и Василием.  Василий Тимофеев еще и является президентом Волгоградского городского Общественного благотворительного фонда по оказанию содействия и реабилитации от алкогольной и наркотической зависимости. Часто бывает в школах, рассказывает старшеклассникам о вреде наркотиков. Ему есть о чем рассказать…

Я думаю, что жизнь человека, который успешно прошел реабилитацию, можно разделить на три части. Часть первая – это до  наркотиков, со светлыми, а иногда не очень воспоминаниями детства. Часть вторая – наркотический кошмар, и часть третья – возрождение. О второй части вспоминать хочется меньше всего, но все равно приходится, чтобы кого-то предостеречь, а кому-то доказать: я – такой же как ты, если я смог, значит, ты – тоже.

Василий жил в Астрахани, «подсел» на наркотики в 1993 году. Тогда страна буквально захлебнулась непонятной «модой» Запада, помноженной на наступившую безвыходность.   Как и любой наркоман, ради дозы Василий был способен на любое преступление. Родители  пытались вернуть его к нормальной жизни: уговаривали, умоляли, угрожали. Однажды они решились на крайний шаг:  выгнали из дома. Полгода он ночевал в подвале, рядом с бомжами, утром просыпался с одной мыслью: как добыть? Где украсть?

Иногда таких людей называют «инопланетянами», поскольку  у них все по-другому, чем у обычных людей. Единственная и главная ценность для них – наркотик и то удовольствие, которое он дает. Все остальное лишь способ получения этого удовольствия. Родственные связи, друзья, привязанности – все направлено на это. Не все способны вернуться на «землю», но Василию повезло. В какой-то момент он понял, сумел понять, что стоит уже у самой последней черты: дальше некуда. От своих знакомых узнал о реабилитационном центре и пришел туда.

— Я очень благодарен своим родителям за то, что они поступили, как надо. На самом деле мамы и папы, которые  продолжают «нянчиться» с наркоманом, совершают большую ошибку.  Если у него есть деньги, еда, комфортные условия, зачем ему что-то менять в жизни?

Когда я вернулся домой после реабилитации и поговорил с отцом, первый раз в жизни увидел слезы на его глазах. Никогда этого не забуду.

Василий твердо решил, что он создаст такой же центр в Волгограде. Это как бы в благодарность  людям, которые помогли ему изменить свою жизнь, тратили на него время и душевные силы. И еще в память о брате, который не успел приехать в центр: его нашли мертвым. Еще одна жертва наркотиков.

Восемь лет назад Василий женился, и теперь в семье подрастают три дочки.

-Теперь мне есть ради чего жить, – говорит он с уверенностью.

 

Стена счастья

Жена  Евгения —  Арина  готовила обед  для всей общины, а маленький  Матвей  замер у экрана телевизора со «смешариками». Здесь, в центре он и капризничает меньше, и спит лучше на свежем-то воздухе. Прожив двое суток, молодая семья уезжает в городскую квартиру, где ждут обычные повседневные дела, а потом – опять сюда.  Женя и Арина – тоже из «бывших». Здесь они и познакомились.

В столовой, на стене висят фотографии  семейных пар, которые  сложились  в «Хориве». Счет новым семьям уже перевалили за двадцать. Молодые и не очень, в подвенечных нарядах, строгих костюмах и просто нарядных платьях. У всех лица  «светятся» от счастья. Наверное, глядя на эти фотографии, проще избавляться от  прошлого и мечтать об уютном семейном гнездышке. Я назвала это просто: «стена счастья». И неважно, какие это семьи: восстановленные или только созданные. Главное, что теперь у них есть  шанс жить полной жизнью, радоваться детям, внукам.

Возвращаются не все. По статистике, процент людей, которые живут в состоянии длительной ремиссии – не употребляют наркотики более года — колеблется от 15 до 28. Василий и Евгений утверждают, что в их центре процент людей, которые после реабилитации живут нормальной жизнью, доходит до  70 . Это огромные цифры. Но и усилия требуются огромные. Прежде всего, со стороны  самого человека, испытывающего зависимость. Главное условие — он должен сам  захотеть этого.

«Хорив» — это не санаторий и не дом отдыха. Утро всех жителей центра начинается на импровизированной спортивной площадке, потом весь день проходит в труде. Труд и молитва – это  главное «лекарство». Нельзя курить, воровать, просматривать и читать материалы с элементами насилия или жестокости, лгать и сквернословить. У обитателей нет сотовых телефонов, чтобы исключить возможность связи с их прежним окружением, и они не могут сбегать в магазин за сигаретами и чипсами, поскольку ближайший — в другом поселке Они  оказываются как бы в замкнутой инфраструктуре. Зато рядом лес и ерик, поют птицы, плывут облака. У них есть шанс осознать, что в жизни можно получать массу удовольствия от  общения с людьми,  природой, от того, что  дышишь свежим воздухом, ешь натуральную пищу и овощи, которые сам же вырастил.

В «Хориве» мне рассказали историю чудесного исцеления парня из Тольятти. Сюда он попал в крайне тяжелом состоянии, после многолетнего употребления наркотика, который в обиходе именуют  «крокодил». У него на теле были гнойные язвы, и он почти не мог самостоятельно передвигаться: парня выносили на улицу.  Когда у бедолаги поднялась температура, его отвезли в больницу.  В одной больнице врачи даже не захотели к нему приближаться, в другой —  нехотя осмотрели и назначили  лечения, но без всякого намека на благополучный исход. Через некоторое время парень оказался опять на приеме у того же самого врача, и она его не узнала.

— А тот, которого раньше привозили, уже умер? – Спросила она.

Курс реабилитации, который похож на зарождение новой жизни, длится девять месяцев. Но на этом связь с центром и новыми друзьями не заканчивается. Это как путеводная нить, которая должна вести по новой жизни, вернее, по жизни, части третьей.

-У нас большая команда: иногда собирается на праздники или какие-то другие важные события до семидесяти человек.  Своих мы не бросаем и стараемся поддерживать отношения, – рассказывает Василий.

Сейчас в центре проходят реабилитацию  девятнадцать человек из разных городов России.  Есть и молодые ребята (одно из условий – возраст старше восемнадцати лет), и пожилые люди с непростыми судьбами. Кто-то раньше воровал, бродяжничал, сидел в тюрьме. Сейчас они учатся работать на земле, пасти скот, доить, строить, а главное, жить со смыслом.

 

Мир без лишних людей

Места уже не хватает. В этом году на третьем уже участке, через ерик ведется строительство большого корпуса и отдельных маленьких коттеджей. Строительные блоки рабочие — жители общины изготавливают сами. Конечно, было бы достаточно средств – стройка шла бы быстрее.

Большинство прибывших на реабилитацию не в состоянии заплатить за свое пребывание, питание в центре: они как бы зарабатывают себе на хлеб. Картошка, морковь, перец, помидоры, огурцы – все это  выращивается, закладывается на хранение, иногда продается.  Особенно хорошо на реализацию идут ранние майские огурцы из теплиц.

Бизнес строится и на индейках, которые прибывают  со Ставрополя в виде яиц.  Шестьсот яиц закладывают в инкубатор, а к  рождеству  уже реализуют индюшатину: около двенадцати килограмм одна тушка.

Помимо индюков на ферме есть корова, пять телят и столько же коз,  двести кур,  гуси, утки. В общем, получается целый птичий двор, на котором преимущества деревенской раздольной жизни очевидны: птицы свободно расхаживают и сами находят себе пропитание.

Во время «экскурсии» по ферме я познакомилась с Нурбулатом — молодым парнем на костылях.

Василий рассказал, что  его привезли сюда  в прошлом году: он просил милостыню у прохожих в речпорту. Между прочим, оказался ценным человеком для фермы, так как вырос в деревне и привык ухаживать со скотом. Толковый, работящий парень. Вот только с протезом ноги пока ничего не получается, поскольку  нет у него паспорта.

Так же, как Нурбулат, в «Хориве» нередко оказываются  люди, кому некуда идти, и некому помочь. Нежелательные для общества, «лишние люди», которые своим видом «портят» панораму площадей и улиц и вообще картину внешнего благополучия.

Алкоголизм, наркомания, бродяжничество, попрошайничество, да и сама преступность относятся к девиантному поведению, то есть поведению, отклоняющемуся от норм, принятых в обществе. А может, и нет проблемы наркотиков, алкогольной зависимости, а есть проблема человека, трагедия личности. Он ищет способ, чтобы забыться, уйти от проблем. Дело не в химическом веществе. Дьявол не в героине и не в водке, а в человеке и его выборе.

Сейчас борьба с наркоманией – «модная» тема.  Все захотели куда-нибудь деть неугодных оступившихся людей, чтобы не портили статистику, не мешали другим – более удачливым и благополучным жить нормально. Один  писатель – бывший алкоголик, сказал  важную фразу: «Я хотел бросить пить, чтобы стать другим человеком. А выяснилось, что я должен стать другим человеком, чтобы бросить пить».

То же самое можно сказать и о наркотиках. Вот только другой человек может появиться в другом обществе: без насилия, социального неблагополучия и пропаганды стиля жизни, несвойственного русскому человеку. Дышаться должно легко. Примерно так же, как в хуторе Невидимка, когда с деревьев падают желтые листья.

 

Валентина Дорн

Про отдых на море

Опубликовано автором
Ответить

Остаться в живых  за неделю

Я  люблю море, но не люблю отдых на море в его традиционном понимании. Ну, это когда толпы народа с пляжа и на пляж в шлепанцах, с надувными подушечками  и выражением торжественной многозначительности на обгоревшем красноносом лице. Прилавки с сувенирами и магнитиками на каждом шагу, поддельными винами, жареной едой, дурацкими  безделушками и майками с  бредовыми надписями.  В курортном городе отдыхающие – это такие  «животики» с толстыми кошельками, от которых все хотят поиметь свою «долю»: продавцы на пляже, прокатчики лежаков и зонтов, фотографы с обезьянками и орлами, владельцы ресторанов и жилья у моря и еще много, много ребят.  Таков закон жизни: там, где количество народа превышает разумные пределы, «крутятся» большие деньги. И туда как мотыльки на свет слетается  разный люд. Мы разговаривали с  рисовальщиками тату на пляже и  владельцем маленького «планетария» в  парке Лазаревского: они были не местные.  По пляжу каждый день ходили негры, изображающие туземцев.

-Фото с мачо!- Громогласным голосом кричал один. В руках у него наготове была «туземская  юбочка».

Приставали они, в основном, к женщинам и девушкам. Юбочка моментально повязывалась  на нижнюю часть тела,. а негры с криком «оба – на! Изображали  «фигуры». Одна из них была такой: они держат толстую палку, а человек в виде несчастной жертвы, предназначенной на обед или ужин, висит на ней, зацепившись руками и ногами.

Чаще всего местные, как мне показалось, к отьдыхающим относятся с деланным уважением (все-таки, как ни крути это  их заработок), но  на самом деле  подсмеиваются.

— На море шторм в шесть баллов, а отдыхающие  стоят на берегу, фотографируются, — говорила одна  женщина другой в торговых рядах.

Местные жители не могут взять в толк, зачем  в самую жару лежать под палящим солнцем, а потом мучиться и покупать кремы от ожогов. Зачем  лезть в море в шторм и вообще давать себя обманывать в игровых автоматах и тирах. Курортный  город или поселок – это  один сплошной аттракцион, который  блестит и кружится  с  грохотом, визгом, мельканием разноцветных огней. А так иногда хочется тишины, в которой только шум прибоя и крики чаек. И дышать морем, слушать море, видеть, как солнце медленно опустится вниз, оставив после себя  фантастические блики.

Лоо

Я знаю теперь точно, что на автобусе на Черное море лучше не ездить: поездом, самолетом. пароходом – на чем угодно, но только не по  горному «серпантину». Четыре часа  немыслимых поворотов и виражей – и я была в полном «ауте». Я завидовала тем людям, которые сходили раньше, а у нас была самая дальняя точка следования – поселок Лоо. Почему именно он? Да так сложилось. Всему виной интернет, по которому я нашла именно  этот гостевой дом и тур: недорого и заманчиво.

Во время остановки в Лермонтово водитель не добавил оптимизма:

— Пока вы  в этот Лоо доедете, то  здешние уже в море искупаются. Кто  в Лазаревском выйдет – тоже. К тому времени Лермонтовские  уже будут пьяные лежать ..

Честно говоря, перспектива лежать пьяным в Лермонтово лично меня не слишком-то прельщала. Хотелось просто сойти на твердую землю.. Но нужно было ехать в забронированный номер со всеми удобствами.  По «серпантину» с его поворотами, с которых открывался чудесный вид на море. Вот только любоваться красотами не было сил.  А еще я с тоской думала об обратной дороге. Наверное, мне после такого отдыха придется еще несколько дней «отходить».

Лоо оказался заштатным курортным поселком со всеми вытекающими отсюда последствиями. По рынку., вдоль моря, по центральной улице — всюду бродили отдыхающие. Достопримечательностей в Лоо не было: только само море, вдоль которого тянулись  гостевые дома.  Их было так много, что мы за один вечер не дошли до края.  Поскольку нынче все хотят номера с удобствами, канализационных стоков много – и все они благополучно стекают в море. Туда же устремляется и местная речка с одноименным названием.

Бесспорный плюс Лоо – это близость к Сочи. Полчаса на электричке – и вы уже в  столице курорта. «Загвоздка» оказалась в том, что  желающих ездить много, а электричек почему-то очень мало. Утренний рейс набивается так, что  негде даже стоять. На наших глазах одной женщине стало плохо.  Почему не пустить больше рейсов или хотя бы  прицепить дополнительные вагоны – неизвестно.

 

Сочи

Я была в Сочи много лет назад с подружками, в юности.  Мы жили в комнатке  какого-то старого панельного дома, спали втроем на двух кроватях, экономили деньги, чтобы привезти с собой  что-нибудь, но были такие счастливые и довольные. Мы могли гулять  до полуночи в городе, когда он становился пустынным, чувствуя уставшими босыми ногами, как отдает накопившееся за день тепло тротуарная плитка. Купались  ночью. Каждый день ходили в «Ривьеру», где продавали самое вкусное на свете мягкое мороженное. Я была тогда уверена, что, наверняка, вернусь сюда еще не раз и почувствую это все снова.  Не получилось. Тот Сочи — более чем двадцатилетней давности и нынешний – две большие разницы. И я думаю, что дело даже не  только и не столько в городе: изменилась я сама.

Нынешний Сочи все еще готовится к олимпиаде 1914 года и напоминает строительную площадку. Такое ощущение, что  сюда приедет полмира, и всем нужны будут новые комфортные номера в новых отелях и пансионатах. На стройке работают  узбеки и таджики. Я всегда удивляюсь: неужели в этих страх настолько высокая плотность населения,. что  на всех стройках  и полях нашей бескрайней страны – в основном, они.

И все-таки  после поездки в Сочи  осталось хорошее впечатление из-за дендрария:. в нем мы проходили почти целый день. Огромная территория, на которой собраны редкие и не очень виды растений и деревьев.  Понравилось, что некоторые птицы и животные живут здесь на свободе,  не в клетках. Много лебедей, уток, декоративных курочек, есть павлины. В ручейке мы высмотрели черную нутрию, которая вылезла из своей норы.  И было такое приятное ощущение везения, что она нам попалась на глаза.  В дендрарии мы просто отдыхали от суеты и многолюдности: здесь были тенистые, уединенные аллеи, прудики с лебедями, скамейки под раскидистыми диковинными деревьями.  Некоторые уходили вершинами в самое небо. Все-таки удивительная и щедрая южная природа, раз на ней растет вот такое.  И газоны не выжжены солнцем, как часто бывает у нас: видимо, сказывается высокая влажность воздуха.

На аллеях и у фонтанов встретили народ самый разный:  кого-то интересовали по привычке не природные достопримечательности, а  киоски с чипсами, газировкой и прочей «отравой» и вездесущими сувенирами. Мне почему-то еще запомнилась пожилая женщина, которая бродила одна с мечтательным видом. Стоя у клетки, народ кормил страуса кукурузными палочками.Он ел их с большим удовольствием и потом требовал еще, стукая по сетке большим клювом. Напротив него, глаза в глаза, стоял мужчина с животиком.

— Вот ведь животина! – Выдохнул он, почесывая затылок.

Между прочим, на фотографиях в сочинском дендрарии я выгляжу очень довольной и счастливой.

В общем, одной поездки в Сочи нам хватило. В следующий раз уже решили посмотреть Лазаревское.. В северном направлении электричка отправлялась в начале седьмого утра. Глупо вставать на отдыхе  по будильнику, когда за окном еще совершенно темно, но мы все-таки сделали это.

 

Лазаревское

Электричка в Лазаревское шла в  шесть тридцать утра, но зато была полупустой. Мы приехали, когда  курортный город еще спал и переживал последствия  бурно проведенной ночи.  У отделения полиции и медпункта (они предусмотрительно расположены рядом)  сидел парень  в синяках, царапинах и явно не в  себе. Видимо, он не представлял интереса ни для одной, ни для другой стороны, поэтому его и забрал  с собой товарищ, взвалив себе на плечи, как мешок..

Мы прошли по набережной и оказались  в каких-то «трущобах». Впрочем, даже здесь, почти на развалинах висели привычные таблички «сдается комната». Мы посмотрели на трущобы, местных котов, бабушку с бадиком, которая вышла из калитки посмотреть на  «неспокойное синее море» и пошли обратно, в парк отдыха. Его легко можно отыскать: по колесу обозрения, которое считается одним из самых больших в Европе.

Парк понравился, и не только потому, что здесь  клумбы и деревья и кустарники были такими ухоженными: здесь пахло свежестью и зеленью. Чувствовалось, что но старый, и много перевидал на своем веку. Слава богу, здесь не было несчастных животных в клетках: только террариум, океанариум и дельфинарий.  В океанариуме, где в  аквариумах плавали рыбки, пахло затхлой, слегка болотной водой, и  очень нервозно и истошно кричал морской котик. Он метался по своей «тюрьме», и когда  поднимал усатую голову над поверхностью воды, истошно кричал.  Мы постояли, посмотрели на него – и ужасно захотелось выйти наружу. Ну и попросить владельцев заведения, чтобы не мучили морское существо.  Только вряд ли они стали бы меня слушать.  Когда речь идет о деньгах, голос разума и сострадания  не слышен.

К полудню  на центральном пляже в Лазаревском «яблоку было негде упасть».Лежаки с коричневыми телами  стояли плотными рядами: почти так же, как войска  перед битвой. Здесь шла, видимо, битва за ровный коричневый загар.

Мне нравится  сидеть на пляже и просто наблюдать за людьми: Здесь и бабушки, дедушки с внуками, трогательные молодые парочки, еще не надоевшие друг другу, одинокие женщины, которым за… в поисках курортных приключений, и вообще много любопытных «экземпляров». И Еще.. На пляже Черноморского побережья очень много счастливых людей: они счастливы, что  у них есть солнце, море, деньги, которые копили на отпуск, и несколько  суматошных дней, о которых они потом будут вспоминать весь год. Они смеются, с оживлением разговаривают друг с другом, ходят легкой пружинящей походкой, фотографируются на фоне волн. Женщины надевают такие шортики и наряды, которые они никогда бы не одели в обычной своей жизни. Они совершенно не думают о том, что скоро всему этому придет конец, и наверное поэтому так счастливы..

 

Валентина Дорн

 

 

 

заграница нам поможет?

Опубликовано автором
Ответить

Засилье импортных помидоров и яблок на прилавках заставляет думать, что выращивать овощи и фрукты в России не очень выгодно. Однако зарабатывать растениеводством на российской земле все же возможно. Это, например, хорошо удается китайцам. Утверждение о том, что природа не терпит пустоты, действует в самых разных сферах нашей жизни. Российские гектары пустующей земли осваивают представители других национальностей.

 

Содружество китайцев и узбеков оказалось плодотворным

Тепличное хозяйство семьи Хан из Китая не отличается современной оснащенностью. Теплицы на деревянных каркасах, покрытые двойной прочной пленкой, которая с приходом жары убирается наверх с боков, глубокие лунки –углубления между рядками. Такой способ полива называют арычным. Каждое растение подвязано, сорняков нет и в помине, и целые гроздья крупных помидор: зеленых, молочно-белых, бурых. У них снова хороший урожай!

Отец Николай и сын Валерий (здесь им дали русские имена), очень похожие друг на друга, встретили нас приветливо, с широкой улыбкой. Мимо штабелей дров и мешков с удобрениями (удобрения русские, а не китайские) мы идем на «склад готовой продукции».  Две стены отсутствуют, чтобы гулял ветер, обдавая прохладой и отгоняя назойливых комаров и мошек. Получается навес из природных материалов.

Устроившись на земле и почти не отвлекаясь на наше появление, рабочие – мужчины и женщины складывали помидоры в ящики. Рядом тянулся длинный ряд из картонных ящиков: завтра продукцию собираются везти в Москву. В столице оптовая цена в начале июня  — семьдесят-восемьдесят рублей за килограмм. В Волгограде цены уже пошли на убыль.

Валерий не слишком-то хорошо понимает мои вопросы, и тогда на помощь приходит бригадир – Бек Матганов из Узбекистана. Он, как и большинство сезонных рабочих, сюда приезжает не первый год. У него сезон начался уже в январе, когда затопили теплицы, посеяли семена. Много дней кропотливой и нелегкой работы до того момента, когда  поспел первый урожай. Потому день этот очень хорошо запомнился: 25 мая.

В Россию из Китая семейство Хан приехало несколько лет назад. Сначала тоже на правах сезонных рабочих, потом смогли взять землю в аренду. На чужой земле организовали свой бизнес на широкую ногу. Сейчас у них тринадцать теплиц по десять соток, и все это хозяйство обслуживает четырнадцать рабочих из Узбекистана. На заработок и условия проживания не жалуются. По всей видимости, китайцы и узбеки нашли общий язык на российской земле. Черта, которая их объединяет, очевидна: трудолюбие.

Удивительное дело: народ в русских селах жалуется на безработицу и бесперспективность, а китайцы приезжают и работают, не требуя субсидий и государственной поддержки. Они рады тому обстоятельству, что им дали землей попользоваться. В представлении людей, родившихся в стране, где плотность населения 140 человек на один квадратный метр, земля – это огромная ценность.

Читала о том, что они уже и в Сибири овощи в теплицах выращивают, в противовес всем  представлениям о рентабельности и экономичности. Так же ставят деревянные каркасные теплицы, натягивают пленку, топят дровами.

Более 120 городов, включая Москву и Санкт Петербург, круглый год едят преимущественно китайские овощи и фрукты. Китай занимает первое место в мире по экспорту овощей, но пока нет сведений о том, сколько овощей они выращивают в самой России.

 

Секрет урожайности

Раньше, во времена существования совхозов, Среднеахтубинский район снабжал помидорами Москву и, наверное, еще пол-России. Теперь  в Москву везут помидоры, выращены корейцами, китайцами, узбеками. Правда, сорта совсем другие.

Мнение о качестве этой продукции неоднозначное. Некоторые утверждают, что иностранцы «кормят» растения какими-то запрещенными препаратами, которые и стимулируют их бурный рост и позволяют получить богатый урожай за очень короткий срок. Другие утверждают, что овощам, напичканным «химией» просто не дали бы хода: Сейчас это легко выявляется, да и покупатель в крупных городах стал острожный: на рынок ходит с прибором для определения нитратов и пестицидов. Стоимость такого «помощника» не так высока: от пятисот рублей.

Но, даже «вооружившись» умными устройствами, нельзя быть уверенным, что купленные на рынке овощи принесут здоровью пользу, а не вред.  Не все элементы  прибор способен показать, а тут еще  в ходу «страшилки» про геномодифицированные овощи, чудо-гибриды и так далее. Никто не даст гарантию, что помидоры с полей русских фермеров точно такие же полезные, как  овощи со своего огорода.

Валерий признался, что они берут голландские и китайские семена. Еще он долго не мог понять суть вопроса: «в чем же ваш секрет урожайности?». А может, не хотел просто выдавать секрета, или у них не принято так вот спрашивать. В конце концов, разговор свелся к технологии производства, к тому, что они используют навоз и обычную селитру. Цены нынче на удобрения «кусаются»: аммиачная селитра по оптовой цене около двенадцати рублей за килограмм, азофоска – восемнадцать.

Рядом с хозяйством семьи Хан другой подобный тепличный комплекс: семнадцать теплиц по десять соток. Хозяин, который представился Юрой, живет в России немного дольше: почти шесть лет. Иногда наведывается в Китай навестить родных, но большую часть времени проводит в России: здесь есть возможность заработать. Разговор у нас не  как-то не сложился. Хозяин пожаловался на большие затраты производства: на отопление он покупает сорок КамАЗов по восемь кубов леса. Еще нужно добавить сюда пленку двойную, удобрения, транспортировку.  Если овощи реализовать в Волгограде, то вообще выгоды не получается: только расходы покрыть. Вот и приходится возить помидоры за тридевять земель. Их специально собирают бурыми, чтобы в дороге дозревали.

 

Умение работать на земле

Утверждение о том, что корейцы – прирожденные земледельцы Марина Анатольевна Хон подтверждает в полной мере. На тридцати гектарах арендованной земли они с сыном Давидом выращивают кабачки, баклажаны, томаты, кукурузу и всевозможные сорта капусты.  Капуста – это их главный бренд. Причем первую партию в начале июня уже срезали и реализовали. Ранние овощи всегда востребованы. В день, когда мы приехали, как раз шла погрузка кабачков. Я обратила внимание, что покупатели – опять-таки нерусской национальности. Скорее всего, азербайджанцы.

Марина Анатольевна хорошо знает, как эффективно работать с крупными торговыми сетями: низкие цены и высокое качество. Кабачки у нее все один к одному, а цена шестнадцать рублей за килограмм. Поэтому она уже не первый год сотрудничает и с «МАНом», и с «Радежем». Что касается качества, тут  сказывается большой опыт и отлаженные технологии. Как говорит сама хозяйка, нужно все делать вовремя и доводить дело до логического конца:

-Даже когда цены падают, мы урожай не бросаем.  Жалко потраченных средств и времени. Хоть какую-то «копейку» получить.., — говорит она.

Специалисты из районного отдела по сельскому хозяйству и продовольствию не раз убеждались: в любое время дня, с раннего утра и до вечера Марина Анатольевна в работе. До чего же человек трудолюбивый!

По национальности они с сыном корейцы, но в Россию приехали из Узбекистана. В середине девяностых годов, когда там произошли перемены не в лучшую сторону. До этого времени Марина Анатольевна приезжала просто как сезонный рабочий. С этого звена началась ее служебная карьера в сельском хозяйстве. Надо отметить, что вполне успешная.  В 2005 году она с тяжелым сердцем поехала в Ташкент на похороны отца. У нее было такое ощущение, что жизнь в  родном когда-то городе остановилась, заводы стоят, производства никакого. Пусть не так все легко и гладко, но в России есть  возможность зарабатывать на земле. Правда, хозяйка не упустила случая немного пожаловаться: очень дорого обходятся рабочие из Узбекистана, которых у нее больше тридцати. Нужно оплатить их дорогу, оформление и постановку на учет, заплатить налоги. Налоговые требования изменились не в пользу работодателя, удобрения опять стали дороже.

В этом году ей обещали субсидию в расчете одна тысяча рублей на один  гектар.  Поскольку  кукуруза не субсидируется, у нее получается чуть больше двадцати тысяч.  Можно сказать, что капля в море, но все равно приятно, что оказали поддержку.

По кромке вдоль поля Марина Анатольевна ходит, как хозяйка. Замечает, что рассада капусты перерастает и нужно ее поскорее высаживать, что кабачки срочно надо срывать. Ее особая гордость – капельное орошение. Есть и небольшой пруд-накопитель, откуда вода поступает из ерика Бугроватый. Что касается погодных условий, то нынешний сезон – в пределах нормы. В зоне рискованного земледелия мы должны быть готовы и к затяжным  дождям, и  к засушливой жаре. Последнее бывает намного чаще

Крупных хозяйств: таких как  у Марины Хон,  Юры Ли,  семьи Хан в районе можно пересчитать пока по пальцам. Гораздо больше мелких арендаторов: они сами и в поле работают, и продают, и живут в условиях, которые  любой  житель  города назвал бы ужасающими. Есть все основания предполагать, что свой бизнес иностранцы будут развивать очень интенсивно, если не появится т никаких препонов и запретов. Вроде бы нет ничего плохого в том, чтобы отдать пустующую землю людям, которые умеют и хотят на ней работать. Свято место пусто не бывает.

Зачем напрягаться с программами развития фермерства, снижать себестоимость за счет новых технологий, когда можно просто сдать землю китайцам — и за аренду заплатят, и продукты стране произведут. Если страна живет за счет экспорта нефти, то чем хуже такая форма экспорта земли? Кому-то из селян, в свое время получивших земельные паи, удалось вывести свои земли из категории «сельхозназначения» и продать под коттеджи, иные сдали в аренду фермерам, но у многих земли простаивают — хорошие арендаторы в дефиците.

С другой стороны, есть некоторое чувство сожаления: неужели мы сами не можем работать на земле? Неужели целое сословие в России, имя которому крестьянство, стремительно уходит в прошлое?

 

Валентина Дорн

 

 

 

 

 

 

 

Просто мысли. Просто так

Опубликовано автором
Ответить

Почему народ не любит власть? Наверное, из-за генетического чувства несправедливости. Жива еще память о том, как раскулачивали, ссылали, разоряли, сажали в тюрьму «за колоски», по доносу, расстреливали за немецкий плен. Жестоко, чудовищно, цинично.  Вопиющие случаи нарушения человеческих прав и норм морали при любом прдшествующем режиме. Даже  в Советском Союзе, где строго каралась свобода слова и волеизъявления.  Правда, сейчас мы можем говорить об этом свободно просто из-за того, что те вожди ушли в мир иной, режим сменился. Теперь можно осуждать и клеймить. Главное, что ничего за это уже не грозит.

Те плохие времена прошли – чувство несправедливости осталось.  Чувство человека, которого обидели, недодали в этой жизни по его  талантам и заслугам. К примеру, он  отучился в институте, освоил  такую нужную и важную профессию, как учитель, врач, инженер, работник культуры —  а ему нищенскую зарплату. А ему нужно как-то детей растить и учить, чтобы они пробили себе в дорогу в жизни. А тут растущие коммунальные тарифы, инфляция, бюджетных мест в престижных ВУЗах не осталось, медицинские услуги платные и так далее. У  Жванецкого есть замечательная фраза  о трагизме маленького человека, у которого расхождения в интересах с чиновниками. Тем нужно  казну пополнять, чтобы за  счет народа охранять его от него же самого, а человеку нужно детей кормить.  Что важнее: ребенок или абстрактное понятие государственности? По всей видимости, государству не выгодно, чтобы его дети хорошо питались и, что еще хуже, получили высшее, настоящее образование и  стали задумываться о роли его – государства, анализировать, думать, в политике разбираться, иметь свое собственное мнение.. С полуголодными, малообразованными гражданами проще дело иметь.  Например, заставить работать за «копейки» (практически за тарелку супа и возможность раз в год съездить к тетке в Воронеж),  стать винтиком в игре под названием «демократия», смотреть по телевизору нужные новости и гордиться своими руководителями. Как они правильно говорят, какой у них открытый доброжелательный взгляд и твердая уверенная поступь. Можно поселить в душе страх перед грядущим апокалипсисом и всяческими волнениями.

Где-то в глубине души рядовой законопослушный гражданин, конечно же, понимает, что оно, государство берет больше, чем позволяет иметь благ в личном распоряжении. Количество благ ограничено, и их перевес явно на стороне  чиновников и тех людей, которые при власти. Чем перевес больше, тем  явнее скрежет зубов в сторону  властей.

Записки из провинции о провинции

Опубликовано автором
Ответить

Что можно считать провинцией? В словаре значится, что в Древнем Риме так назывались подвластные ему территории.  Можно сказать, что современное значение слова почти не изменилось. Только вместо Рима  уже другие города. Провинция — разговорное название периферийных, или неглавных районов страны по отношении к центру. По большому счету, у нас основная  часть населения в ней и живет. Поэт, писатель и историк  Николай Михайлович Карамзин, живший на рубеже восемнадцатого-девятнадцатого века, написал: «Россия сильна провинцией». …

 

Когда я была маленькая, родители много раз меняли место жительства. Селились не в городе, а в каком-нибудь небольшом селе, где можно купить дом с участком земли. О том, что  наша страна  великая и необъятная, я узнала, подолгу глядя в окно в вагоне поезда.  Еще я очень хорошо помню березовые, пронизанные солнцем рощи в Северном Казахстане и вкус березового сока. Дом наш стоял почти на самом  берегу  реки Ишим с обрывистыми берегами. К речке вела калитка внутреннего двора с постройками и качелями. Подойти к самой воде, спустившись по ступенькам, было невозможно: берега илистые, вязкие, с отчетливыми отпечатками-«цепочками» следов  гусей и уток, которых держали почти все соседи. У нас был очень злой гусак, который,  вытянув голову, с шипением бросался на нас, детей.  Поэтому рядом с дверью дома стояла палка для обороны от него.

Еще я помню дом в рабочем поселке Елань  Волгоградской области и  яблони, которые росли на участке, поделенном надвое:  Белый Налив, Пепин Шафран и еще какие-то.  Улица была широкой, просторной, а во время половодья вода подходила почти к самому крыльцу. Родители открывали подпол (по-другому погреб или подвал)  и смотрели, сколько воды уже прибыло, и есть ли еще расстояние до пола.

Страна моего детства —  сельские просторы с лугами, перелесками, березовыми и сосновыми рощами, куда  мы ходили по грибы. В ней пахнет пирогами из «духовки» и елкой, которая была до самого потолка и занимала полкомнаты.  Я люблю и помню ее такой, с размеренным  провинциальным бытом, когда вечером ходили встречать корову, в субботу  жарко топили баню, а в воскресенье к обеду всей большой семьей лепили пельмени. В гости постоянно заходили соседи или  сослуживцы родителей, смеялись и шутили за большим столом. Это был сельский уклад жизни с поправкой на советскую действительность. Тот самый, при котором на кухне рассказывали анекдоты про Брежнева, но без особого принуждения, в прекрасном настроении шли на первомайскую демонстрацию.  Значимость человека определялась тем, какой он хозяин и семьянин. Уважали работящих и умелых, которые могут дом поставить, с толком скотину водить, сажать и сеять, косить, технику ремонтировать. Столько дел в своем хозяйстве – только успевай поворачиваться.

Помню, что каждый раз на новом месте отец первым делом устраивал мастерскую. Чего там только не было: самодельные станки, инструменты, приспособления всякие.

Сельский уклад как бы предусматривает такую мастеривитость. Недавно по телевизору  показывали  умельца-пенсионера, который у себя в «подсобке» собирает небольшой самолет. Сам детали  вытачивает на токарном станке. Наверное, нужно быть очень хорошим токарем, чтобы деталь вышла точь-в-точь по чертежу: все-таки самолет, а не керогаз какой-нибудь.

Подобных механиков, которые  без новых деталей отремонтируют трактор, почти из ничего  сделают  передвижное устройство на трех или четырех колесах, не так уж мало. Показывали мне и мотороллер из металлолома, и технику, которая старше  механика. Смотришь на «чудо техники» – и охватывает двойное чувство: с одной стороны сожаление, что люди, которые работают на земле, не могут приобрести новое. С другой – гордость за «гениальность» технической мысли нашего человека. Я уже не говорю о «мичуринских» наклонностях, когда на грушу прививают три сорта яблок, на вишню черешню, а на черешню вишню.

— А почему просто не посадить  саженец? – Спросила я одного любителя прививок.

— Это он когда еще будет плодоносить… А прививка у меня вон как быстро пошла,  корневая система мощная у дерева, – объяснил он.

Нужно родиться и жить на селе, чтобы  понимать дерево, шинковать и готовить на зиму два ведра квашеной капусты, час стоять с соседкой возле  двора и говорить «за жизнь»,  жарить гору пирожков в расчете на то, что  нужно еще соседей угостить и всех, кто случайно зайдет в гости.

Помню нашу старушку-соседку, которая каждый день разговаривала… с кошкой. Эти  монологи  были достаточно громкими, чтобы их слышали  в соседнем дворе.

-Ну, и что это ты, Мурка, суп не ешь? Рыбки  дожидаешься?

Мурка – тривиально серо-полосатая кошка  знала, когда  сын старушки отправлялся на рыбалку.  Она его поджидала заранее у калитки. Кажется, он тоже разговаривал с Муркой, когда возвращался с добычей.

Между прочим,  не вполне отдавая себе в этом отчет, и я  «беседую» со своими питомцами-кошками и собакой Рыжей. Мне кажется, что они все понимают. Особенно Рыжа, которая  внимательно смотрит  своими коричневыми глазами. В них  читается без труда любовь и привязанность, такая огромная и безотчетная, что она готова, вырвавшись со двора, бежать вслед за  «маршруткой», пока хватает у нее сил. Разве можно остаться равнодушным?

Сельский человек способен на огромную  привязанность  к живности, которая сосуществует вместе с ним.  Он может бесконечно долго рассказывать о проделках  своей любимицы Зорьки или Буренки, или козы Белки, или  сторожевого пса Шарика. От ежедневного  «общения» с братией нашей меньшей и заботы о них  добреет душа.

По исконно русской традиции  жизнь домашних  животных никогда не противопоставлялась человеческой жизни. Люди считали себя составной частью природы, и домашние животные были как бы соединяющим звеном от человека к природе. О хорошем коне и умной собаке судили так:  «Все понимает. Только не говорит».

Когда-то славяне жили общинным строем. Община  объединяла соседей, а не только родственников. Очень хорошо по этому поводу написано у Василия Белова в  очерках  народной эстетике:

«Родная деревня была родиной безо всяких преувеличений. Даже самый злобный отступник или забулдыжник, волею судьбы угодивший куда-нибудь за тридевять земель, стремился домой. Он знал, что в своей деревне найдет и сочувствие, и понимание, и прощение, ежели нагрешил. Оторвать человека от родины означало разрушить не только экономическую, но нравственную основу его жизни».

Иногда мне кажется, что зачатки славянского устройства так и остались в провинции, где люди привыкли считать  соседей, знакомых, односельчан не чужими. В городе по – другому:  там люди подчас не знают даже соседей по лестничной площадке. В подъезде – кодовые замки,  в квартирах – металлические двери. Ритм жизни  настолько стремительный, что позволить себе общение «за жизнь» могут только пенсионеры на лавочке. Ну, если им не «подкинут» внуков.

Идея с ТОСами  в интерьере сельской жизни попала на благодатную почву. Были и есть в русских селеньях люди неравнодушные и деятельные. У них «душа болит» и  за одинокую старушку-соседку, и за детишек, которые ходят пешком в школу в соседнее село, и  уличное освещение, и другое. Нужно лишь их этой идеей «заразить» и открыть возможность самореализации.

-Мы-то готовы делать, но что толку, если денег нет! – С жаром доказывала одна из активисток.

Если говорить честно и большому счету, то на благоустройство  и решение накопившихся проблем в  селах средства требуются колоссальные.  После того, как  прекратили свое существование коллективные хозяйства, у них началась трудная жизнь. Сколько еще нужно вкладывать, чтобы  были дороги благоустроенными, газ, вода, электричество в каждом доме.  Для огромной части селян  блага цивилизации пока,  увы, недоступны.

По данным последней переписи, доля городского населения в общей численности составляет 73,7% , сельского –  всего лишь 26,3%.  Преобладающая часть горожан (67%) проживает в мегаполисах с численностью 100 тысяч человек и более. Численность населения в таких городах за последние восемь лет увеличилась почти на два миллиона человек. Число сельских населенных пунктов уменьшилось на 2,2 тысячи. Растет количество  сел и деревень без населения: с 13 тысяч в 2002 году до 19 тысяч в 2010 году. О чем говорят эти цифры?  О том, что медленно, но верно в России — исконно аграрной стране происходит процесс урбанизации. Все понимают, почему  и отчего это происходит, но от этого не легче. Сердце сжимается, когда мне доводится бывать в маленьких деревушках, где осталось несколько семей: в основном, один старики.

И наоборот, всегда приятно знакомиться  и общаться с толковыми, работящими, «крепкими» хозяевами на своем подворье. Даже если в селе или стране разруха  у таких, если не процветание, то хотя бы порядок и скромный достаток. Их не так уж мало. Наверняка, их-то и имел в виду Карамзин, когда писал о силе России.

 

Валентина Дорн

Жизнь продолжается на точке

Опубликовано автором
Ответить

Весной, или когда случается  оттепель в декабре – феврале, на овцеводческую точку Бикмухановых уже не добраться.  Поэтому семейство заранее готово к такому «осадному» положению: есть запас соли, спичек и всего самого необходимого.  Что касается продуктов питания, то здесь  глава семейства Амахгали Жардимович и его супруга  Вера Данашевна спокойны: у них все свое. Почти натуральное хозяйство, с которым можно пережить  мировые экономические кризисы и перестройки.

 

Животные-кормилицы

Казахов часто называют кочевым народом. Весь уклад их жизни был связан со скотом, который перегоняли от одного пастбища к другому. Скот — главное богатство казахов, — давал им продукт питания, материал для одежды и жилища, служил транспортом. Разводили овец, лошадей и верблюдов. Главными, конечно, были  овцы, которые отличаются выносливостью и способностью добывать себе еду из-под снега.

Вот и на точке Бикмухановых главные животные — кормилицы  — это овцы: около тысячи голов. Эту древнюю казахскую традицию, как и многие другие, они чтут. Так же, как и предки, готовят вкуснейший  бешбармак, делают овечий сыр, кумыс и айран. Вот только вместо  юрты  — благоустроенный дом со всеми удобствами, даже интернет есть.  Все трое детей  Амахгали Жардимовича и Веры Данашевны получили высшее образование, а то и не одно. Дочь со своей семьей живет в Волжском, а двое сыновей – на точке. Младший  Амиржан  скоро должен вернуться со службы в армии. В семейном хозяйстве он занимается вопросами реализации, и это у него очень хорошо получалось.  Старший сын Алмаз  с легкостью управляется с техникой, садится за руль трактора. Еще он работает  учителем  физики и математики в Максимгорьковской школе, где большой дефицит кадров. Вместе с ним на точке живут молодая жена и двое детей. Малыши сызмальства привыкают  к фермерско-казахскому быту. Наверняка, будут водить овец, как их отец, дедушка и прадедушка.

Сейчас в хозяйстве помимо овец содержится сорок голов крупного рогатого скота, выращиваются  зерновые на площади  в 400 гектаров,  овощи и арбузы на семи гектарах. Бикмухановы сами заготавливают сено, часть которого идет на реализацию.  В самый «горячий сезон», конечно, приходится нанимать помощников. Помогает справиться и техника —  восемь единиц: трактор, два комбайна, бульдозер, сенокосилка, пресс и другое.

 

Знатные овцеводы

Об отце Амахгали Жардимович рассказывает с гордостью. В советские времена было такое определение «знатный овцевод». Так вот это как раз о нем. От ста голов овцы в отаре он получал 150  ягнят. Сколько раз в Москву ездил, два ордена Красной звезды ему вручали, автомобиль в подарок!  Дело он свое, конечно, знал. Да и детей приучил:  семь сыновей и дочь ухаживать за скотом.

— С седьмого класса я уже  на сеялке работал, на току. Овец научился стричь, участвовал в конкурсах по скоростной стрижке  новозеландским методом. Стал чемпионом России. Мне  за это дали мотоцикл «Урал» и вторую модель «Жигулей, —  рассказывает глава семейства.

Результаты, которых  добился Амахгали, не могли не впечатлять:  одну овцу он стриг за сорок пять секунд. Быстрее просто невозможно. При новозеландском методе стрижки сохраняется цельность руна и меньше бывает порезов. Овец стригут не на столах, а на полу, не затрачивая времени и усилий на связывание ног и перевертывание животного.

Внешне это выглядит так: стригаль заходит в базок, подхватывает одной рукой овцу под шею и сильным рывком ставит ее на задние конечности, затем подводит ее к рабочему месту и, слегка приподнимая, сажает на крестец.

Сейчас чемпион по стрижке признается, что в то время на заработную плату знатного чабана  можно было  жить в полном достатке, да еще на курортах отдыхать. Впрочем, скоро ему стало не до отдыха. Отец рано умер от болезни — и ему пришлось взять заботы о хозяйстве и семье, как старшему из сыновей, на себя.

Амахгали прошел все ступеньки  профессионального мастерства: поступил в училище на ветеринара, потом — в техникум, а потом окончил  Волгоградский сельскохозяйственный институт.  Знания  пригодились в работе. Можно сказать и так, что он  опыт казахов-животноводов совмещал с  научными подходами. В одно время в хозяйстве использовали метод искусственного осеменения.

Овцеводство в Волгоградской области в семидесятые-восьмидесятые годы развивалось. В Среднеахтубинском районе на  государственных предприятиях  держали около ста тысяч овец.  Амахгали Жардимович помнит, что в степи,  в разной удаленности от поселка Максим Горький было восемьдесят овцеводческих точек. Сейчас осталось шесть.

 

Свое хозяйство

После развал совхоза Бикмухановы оформили  крестьянско-фермерское хозяйство, взяли  земельные паи под пастбище. Сначала у них было пятьсот голов овцы и ягнят. Их предпочтение – это  Волгоградский меринос, который считается тонкорунной мясошерстной породой. Амахгали Жардимович уверен, что мясо белой овцы намного вкуснее, чем  черной. Возможно, дело в том, что  черные овцы сильнее страдают от солнечных лучей и жары.

Овечья шерсть некоторое время оставалась невостребованной,  а уничтожить  ее рука не поднималась. Около  сорока кипов немытой шерсти плотно запрессовали, и в таком виде она хранилась несколько лет. Примечательно, что даже вездесущая моль не завелась:  сохранился естественный жиропот-смесь выделений сальных и потовых желёз кожи животных. Сейчас спрос на шерсть  появился: в этом году ее сдали по пятьдесят рублей за килограмм.

Овечья шерсть —  ценный материал, который  несет в себе потрясающие лечебные качества. Все это за счет существующего в ней воска животного происхождения и способности втягивать в себя до тридцати процентов влаги. Она отлично согревает и, даже говорят, снимает боль.

По своему опыту Бикмухановы считают,  овца – самое подходящее для степной зоны животное, но нужно относиться к нему по-хозяйски и вовремя все делать. На пастбище выгонять  почти круглогодично: овцы не выносят   стойлового содержания. Их, как хороших коней или породистых собак, нужно «выгуливать». Они найдут себе пропитание в степи и летом в засуху, и зимой под снегом. Старые опытные овцы «копают»  снежный покров. Еще лучше пустить  вперед лошадей и коров, которые «разбивают» снежную корку. Для годового питания только одной овцы нужно примерно два гектара пастбищ.

Кошара должна быть убежищем для животных в сильные морозы и дождь. До десяти-пятнадцати градусов мороза овцы спокойно переносят  на улице. Что касается базов, они должны быть  в порядке и чистоте.

— Мои овцы  без подстилки никогда  не лягут, – говорит Амахгали Жардимович.

Комфортные условия для животных – это важно. От них, в конечном итоге, зависит  их состояние и привес «живой массы».  Чаще всего покупатели платят за  так называемый «живой вес». Когда в достаточном количестве корма, вода, соль, тогда и овцы «веселые».

Апрель – самый важный месяц: в это время  происходит окот.  Готовятся животноводы к этому событию основательно, чтобы для мам и новорожденных ягнят были все условия. После окота  овцу не моют — только обработка и  необходимые  прививки. Среди овец тоже есть «чистюли» и «неряхи».  Амахгали Жардимович считает, что  «нерях» не перевоспитаешь:  их нужно выводить, чтобы эта черта не передавалась потомству.

Жизнь на точке диктует свои правила, главное из которых – ежедневный, кропотливый труд. Пожилым супругам-Бикмухановым и хотелось  бы уже пожить на селе, где соседи ближе, чем за два-три километра. Но пока  еще страшновато отставлять хозяйство на старшего сына и его семью. Вот придет из армии младший, подрастут внуки – тогда время покажет.

В этом году  Бикмухановы ощутили поддержку со стороны государства: им дали субсидию на овцу– 156 рублей за голову. В ближайшее время  должна поступить и дотация на  содержание коров мясного направления.  Они  привыкли справляться с нвзгодами и трудностями: нашествием саранчи, засухой, неурожаем, но  всегда рады и искренне благодарны за любую поддержку и помощь.

 

Валентина Дорн

мы в ответе за тех, кого приручили…

Опубликовано автором
Ответить

  Совершенно ясно: пес вытащил самый главный  собачий  билет.  Глаза  его
теперь  не менее двух раз в день  наливались благодарными  слезами по адресу пречистенского мудреца. Кроме  того, все  трюмо в гостиной, в приемной между шкафами отражали удачливого пса — красавца.
  Я   —   красавец.  Быть  может,  неизвестный  собачий  принц-инкогнито,
размышлял  пес,  глядя  на  лохматого  кофейного  пса  с  довольной  мордой,
разгуливающего в зеркальных далях…

М. Булгаков. Собачье сердце.

На территории ныне расформированного спасательного центра МЧС в хуторе Вторая Пятилетка  силами  активистов Волгоградской общественной организации «За спасение и защиту животного мира»  организован приют для бездомных животных: собак и кошек.

 

Минуя пропускной пункт, мы идем на собачий лай. Мимо площадки для занятий с овчарками, которые «несли службу» в спасательном центре на полном государственном обеспечении.  В отличие от них, нынешние обитатели приюта в какой-то момент оказались никому не нужны. Беда случается с породистыми псами и обычными дворнягами,  взрослыми собаками и щенками,  только-только появившимися на свет.

Трудно сказать, как сложилась бы их судьба, – не попадись сердобольные люди, которые заметили, пожалели, привезли в приют или набрали номер нужного телефона.  В организации их называют кураторами. Обычно кураторы берут часть ответственности за животное на себя. Они привозят корм, лекарства, витамины и искренне радуются, когда  питомец  бежит им навстречу здоровый и веселый.

Во время нашего визита как приехала  немолодая пара из Волгограда. Не успели они подойти, как в вольере  забегала, заволновалась  Рыжуля, а вместе с ней и ее подшефная — Слепыжка. Открывается засов – и Рыжуля радостно бросается к людям, ставит передние лапы на грудь, норовит лизнуть в лицо, и глаза ее  блестят с восторгом и благодарностью.  Женщина  ласково треплет Рыжулю, которая теперь ни на шаг не отстает от гостей.   Со смотрителем Анжелой  идет разговор о лекарствах и уколах-антибиотиках.

Оказывается, что восьмилетняя Рыжуля – из числа брошенных дачных собак.  Несколько лет она выживала в дачном поселке. Если летом жители подкармливали ласковую и  сообразительную собаку, зимой она замерзала и голодала. Конечно, не без последствий для здоровья.

— Мы бы с удовольствием взяли ее к себе, но нам некуда, — признается женщина.

В приюте к миролюбивой Рыжуле подселили полугодовалую слепую дворняжку. Она стала для нее и поводырем, и заботливой мамой. Очень беспокоилась, когда Слепыжку забирали на консультацию в Медакадемию.

В приют редко попадают породистые собаки и в полном порядке:  за каждым стоит  грустная история человеческого предательства или  необъяснимой жестокости. Пятилетний стаффтерьер  Дино полтора года просидел в подвале дома:  его там оставили  прежние хозяева, продав жилище, а новые владельцы не стали обременять себя заботой о псе. Время от времени бросали кусок хлеба, из «тюрьмы» не выпускали. Когда Дино попал в руки волонтеров, он выглядел как скелет, обтянутый  кожей с шерстью. На нем были многочисленные шрамы, а кончик хвоста обморожен.

История стаффтерьера, рассказанная в интернете, взволновала многих: на указанный счет стали поступать деньги на  лечение и содержание. Сейчас Дино стал всеобщим любимцем и просто красавцем, но он не выносит одиночества и не может оставаться в замкнутом пространстве.

Стаффер Дора, «забытая» охранником на дачах, сидела на цепи без еды и воды. В это время она еще и была на сносях.  В какой-то момент соседи уже не смогли вытерпеть душераздирающего скуления и воя, доносившегося от сторожки.

Питбуля Тайлера подобрали на рынке. Он весь был в жутких шрамах, похожих на ожог:  его облили то ли кипятком, то ли сильнодействующей кислотой.  Несмотря на это, Тайлер очень дружелюбный. Он позволяет даже щенятам есть из своей миски и очень радуется, когда к вольеру подходит кто-нибудь из людей.

Подобных историй волонтеры могут рассказать огромное количество. Организация является общественной, поэтому средства на содержание, питание, лечение питомцев  приходится получать в ходе благотворительных акций. Мир не без добрых людей: некоторые перечисляют на счет пожертвования, и привозят с собой теплые вещи, миски, корм, игрушки для собак, поводки, ошейники, строительные материалы.  Дело в том, что приют открылся весной  этого года, и вольеры не приспособлены для зимнего содержания. Щенки жмутся друг к другу, гладкошерстных собак  волонтеры стараются одеть в «костюмы». В планах  — утеплить места содержания, построить мойку для собак и корпус для проживания смотрителей.

Сейчас роль смотрителей выполняют девушки-волонтеры, которые умудряются совмещать свою благую миссию с работой и учебой.

Они благодарны людям, которые, узнав о приюте, предлагают свою помощь. Нужно убирать в вольерах, выгуливать и заниматься с собаками: не могут же они все время  сидеть за сеткой.  Корма питомцам хватает, но они нуждаются в другом:  участии  и радости от общения  с добрым, заботливым хозяином. Это видно по глазам: больше всего на свете они хотели бы  покинуть приют, виляя хвостиком и семеня четырьмя лапами за хозяином. Они готовы стать для него самым верным и преданным существом на свете. Такова собачья суть.

В тот наш приезд в приют больше всего времени мы провели у вольера со щенятами. Кто-то привез  мягкие игрушки — и малыши  смешно трепали и ложились на них.

— Смотри, он тигра загрыз! – пошутил сын, показывая на  щенка, который победно  возлежал на игрушке размером с него.

Щенки внимательно смотрели на фотоаппарат и пытались просунуть голову через сетку, к рукам.  Как рассказала  Анжела,  среди них есть беглец, который вечно выбирается наружу. Бегает и спит на территории. Такой вот вольнолюбивый характер. С утра стафф Вальтер умудрился открыть вольер: у него сегодня тоже «миссия побег».

Щенков в приюте больше всего: около двадцати.  В основном, беспородные, и шанс обрести хозяина у них не так велик.  Но иногда радостное событие все же случается. Буквально вчера супружеская пара взяла себе дворняжку для охраны дома.

— У нас часто бывает так: одного забрали, а двоих привезли, – рассказывает Анжела.

К сожалению, бездомные, голодные, страдающие животные – это  бич для наших городов и поселков. С гуманистических позиций их отлов, отстрел, уничтожение —  это верх человеческой жестокости. Не говоря уж том, что для бюджетов местных поселений такая «борьба»  с бесхозной живностью (как известно, «от жизни собачей собака бывает кусачей») обходится очень дорого. Вот если бы обязать  всех хозяев: городских, сельских жителей, владельце дачных участков быть в ответе за тех, кого приручили. Воззвать к их совести и милосердию.

Этот приют для бездомных животных – всего лишь второй в  Волгограде. Есть еще «Покровитель» в районе Мамаева Кургана, ну и  парочка людей, которые пытаются самостоятельно помогать животным, организуя у себя подобие «ночлежки» для них. Волонтеры общественной организации уверены, что приют – это не самое лучшее место для собак и кошек.  Это лишь возможность пристроить их на время, до того, как отыщется хозяин. Поэтому информацию о своих подопечных  постоянно размещают в интернете с фотографией  и  их историей.

В приюте есть еще отделение для кошек, в котором сейчас только четыре питомца. Они живут в комнате, где стоят обогреватели, миски с кормом и лотки с наполнителями для кошачьего туалета. Еще есть «домики»,  где они любят спать. В общем-то, тепло и уютно, но  кошкам тоже надоедает сидеть взаперти, и они тоже нуждаются во внимании. Слепая на один глаз бело-серая кошечка  во время нашего визита ласково терлась об ноги и даже пыталась залезть наверх по брюкам, как по дереву. Это была такая искренняя радость с ее стороны, что невозможно было устоять:  в какой-то момент мы стали обдумывать перспективу третьего кошачьего питомца в доме.

Не так давно в открывшемся приюте для бездомных животных побывала депутат Областной Думы Наталья Латышевская.  Она заметила, что он обязательно должен войти в реестр общественных организаций и не остаться в стороне при проведении  социально значимых мероприятий. Общество не может отворачиваться  от  проблемы бездомных животных.

 

Валентина Дорн