21 марта — всемирный день поэзии

После ее «золотого века»

Думаю, немного надеется людей, кто ни разу не брался бы за сочинение какого-то поэтического опуса. Ну, или хотя бы четверостишия по случаю. Стихи сопровождают, или, по крайней мере, должны сопровождать нас всегда, начиная с незамысловатых  «уронили Мишку на пол, оторвали мишке лапу…» и продолжая Пушкиным, Блоком и Лермонтовым в школе. Конечно, в столь «нежном возрасте» не можем мы понять и осознать всю глубину переживаний гениев-стихотворцев, но, по крайней мере, имеем возможность прикоснуться  к непостижимой тайне и очарованию  поэтического творчества. Упрощенным языком можно сказать так: прикоснуться к прекрасному. Ну а потом, как сложится: у кого-то откликнется душа, у кого-то нет. Кто-то  непременно тоже захочет заняться творчеством. В редакцию нашей районной газеты частенько приносят и  присылают  рифмованные строчки, иногда даже неплохие. И не потому, что рифма правильная:  в них – переживания и «живое» искреннее слово, как и положено в стихах. Кто-то «заведет» у себя  на книжной полке томики стихов Ахматовой, Пастернака, Вознесенского. Не для украшения интерьера, а чтобы иногда побаловать себя. Бывают иногда такие минуты просветления. Это как у Цветаевой:

Сегодня таяло, сегодня
я простояла у окна.
Ум — отрезвленней, грудь свободней,
опять умиротворена.
Не знаю, почему. Должно быть,
устала попросту душа
и как-то не хотелось трогать
мятежного карандаша…

Будучи не совсем еще взрослыми, мы с подругами вели песенники и тетрадочки с   самыми лучшими стихами. Стихи, конечно, были о любви. Их переписывали друг у друга, поскольку хорошие книги были в большом дефиците, а об интернете, где есть все, мы не имели даже отдаленного представления.

Эти исписанные аккуратным почерком тетрадочки в клетку давно уже где-то затерялись, но некоторые стихи я до сих пор помню. Было одно такое  наивное и очень трагичное для юной девичьей души стихотворение про васильки. Музыка и слова – народные.

Ах, васильки, васильки,
Сколько вас выросло в поле?
Помню, до самой реки
Я собирал их для Оли.
Оля любила реку,
Оля реки не боялась,
Часто с букетом цветов
С милым на лодке каталась.

Дальше о том, как ревнивый жених, поверив клевете, однажды повез Олю покататься и неожиданно «вынул кинжал»…Драма почти про Отелло и Дездемону.

Тело нашли рыбаки
Вечером после прилива.
Надпись была на груди:
Олю любовь погубила..

Сейчас, конечно, вся эта надуманная история вызывает улыбку, но тогда-то она была настоящей, и хотелось верить, что самая красивая любовь – это когда такая вот драма и трагичная развязка.

Прошло время – и нам стали нравиться другие стихи: Высоцкого, Макаревича, Окуджавы. Важно то, что они все время с нами были.

К середине девяностых годов, на пятом курсе университета, я писала дипломную работу по мастерству журналиста Ольги Кучкиной. Ольга Андреевна —

поэт, прозаик, публицист, драматург, многие годы работала обозревателем в газете «Комсомольская правда».

Конечно, она и представления не имела, что кто-то  разбирает ее творчество «по косточкам».  Но, в общем-то, с дипломной работой  мне повезло: этот тот редкий случай, когда у тебя есть возможность делать то, что интересно.  В Горьковской библиотеке я  листала старые подшивки, выискивая материалы с емкой подписью: Ольга Кучкина. Я  знала о ней почти все, но это все не о том,  сколько у нее детей, и где она родилась: что ее волнует, и что она считает важным, и отчего у нее «болит душа». Середина девяностых годов: расцвет бандитизма, талоны на сахар и масло, многим перестали платить заработную плату, а она  в одном из своих материалов написала о поэзии. Сожаления о том, что все это куда-то уходит: современные поэты не собирают залы любителей поэзии, нет новых ярких имен, пропал интерес к творчеству.

«Кто сейчас мечтает о муже – поэте? Наверное, никто. Вот о муже-бизнесмене, который хорошо зарабатывает – это да», – писала Ольга Кучкина. Я все внимательно прочитала и решила написать письмо Ольге Андреевне. О том, что это не совсем так. Я вот, например,  не мечтаю о муже-бизнесмене: был бы человек хороший. А если еще стихи пишет — это  было бы просто счастье.

Через некоторое время  пришел ответ из Московской редакции с благодарностью за отклик. Возможно, он был не единственным, и главное,  все-таки убедил журналистку, что есть еще в провинции (по сравнению с Москвой у нас остальная Россия – провинция) такие вот «мечтательные барышни». Между прочим,  письмо до сих пор хранится, в отличие от «поэтических тетрадей».

Сейчас я понимаю, что в определенной степени Ольга Кучкина была права:  «золотой век» поэзии остался в прошлом.  Не берусь определять точно, что тому способствовало:  научно-техническая революция, рыночная экономика, более рациональное мышление, мода на «западный» образ жизни. Наверное, все понемногу.  Очень хорошо сказал кинорежиссер Юрий Мамин:
— Поэзия нужна только тем, кто в ней нуждается. Музыка и поэзия — такие вещи, которые требует организм, если он на них воспитан.

К каким стихам  привыкают наши дети, если мы не читаем им стихов? Хотя читать поэзию нельзя, ее можно либо знать, либо слушать. Еще знать наизусть и иногда повторять про себя, чтобы на душе стало немного светлее. Слава богу, у меня есть такое «волшебное средство» от уныния и  безысходности. Наверное, можно жить без музыки и стихов, и того творческого порыва, который способен  всколыхнуть чувства, но зачем она, такая жизнь?

Стихи Ольги Кучкиной не стали очень популярными, но иногда я вспоминаю некоторые строчки. Например, эти:

Все, что нас по земле носило,

обращается в сферу чуда.

Я люблю вас с такою силой,

словно это уже оттуда.

Я живу каждый день огромный,

растворяясь в сухом остатке

красных листьев, ноябрьского грома,

чаепитья в простом порядке…

Валентина Дорн.

Добавить комментарий