Маленький Дамир не хочет сидеть на месте. Уронив игрушку, он непременно хочет ее достать, наклоняется и норовит зачерпнуть пригоршню песка вперемешку с землей. Он уже вполне уверенно передвигается на своих тоненьких неокрепших ножках. Даже без специального аппарата, котрый он не слишком любит и никак не хотел надевать.

Первый раз мальчик пошел в три с половиной года: сделал такой «подарок» родителям к минувшему новому году. До этого  упрямо повторял фразу по-татарски:

— Аллах даст, буду ходить!

Видимо, так сказала один раз бабушка, а он и запомнил.

Дамир многое «схватывает на лету», и у него не по-детски серьезный, испытующий взгляд. Обычно он очень внимательно наблюдает за родителями, и когда кто-нибудь собирается уходить, спрашивает:

— Ты меня не бросишь?

Возможно, что в  детском сознании  навсегда «отпечатался» момент, когда его, двухлетнего, увозили на операцию. Тогда он вряд ли понимал, что ему предстоит пережить.

От такого вопроса у взрослых  «сердце обрывается»:

— Ну, конечно, не брошу!

Это как бы само собой разумеется. Ведь не бросили же, не оставили четыре года назад, когда он появился на свет с поджатыми ножками.

— Мамочка, а вы УЗИ делали? — Спросили у мамы Альфии, держа на руках малыша, похожего на «паучка».

В том-то и дело, что  она проходила это обследование не раз. Врачи считали, что беременность проходила нормально. Тем более что у  Тюменевых уже был первый ребенок:  Юлия.

Первые дни и месяцы его жизни — самые трудные. Малыш плакал, все время давая понять, что ему больно и неуютно в этом новом мире. С того времени, как он родился, жизнь  родителей превратилась в борьбу за его нормальное существование. Все другие житейские проблемы отошли на второй план, стали несущественными по сравнению с главным — ребенком.

Сначала никто не говорил с уверенностью, что Дамир будет ходить: слишком серьезная патология. Потом они узнали про институт Турнера в Санкт-Петербурге, где делают операции таким детишкам, и стали просить направление.

Поддержка и опора

У Альфии папа был военным, и они часто переезжали с места на место. В конце концов, оказались в Краснослободске. Она окончила институт городского хозяйства, получив специальность инженер-строитель, но ни дня не работала по избранной профессии. Стала женой и матерью.

Ее муж Тагир родился и вырос в Краснослободске. Брак с Альфией  у него второй по  счету: в этот раз крепкий и счастливый.

Супруги купили небольшой  домик, который едва ли можно назвать пригодным жилищем. Думали, что это на короткое время, что рядом они построят добротный просторный дом. Уже и фундамент выкопали, кое-какие стройматериалы купили. Чтобы заработать деньги, поставили на участке балаган. Тагир продолжал работать на трубном заводе.

Планы изменились с появлением Дамира. Теперь все средства шли на  лечение. Они уже потеряли счет   неблизким поездкам. Когда Дамира спрашивают: «ты любишь кататься на поезде?», он в сердцах, с вызывающим улыбку возмущением отвечает:

— Меня от этого поезда тошнит!

До восьми месяцев  ему не давали инвалидность, и они втроем ездили за свой счет. Сейчас на операцию в областном отделе здравоохранения они получают квоту, и если есть вызов,  Альфия с сыном могут ехать бесплатно. Тагир отпрашивается на работе и едет вместе с ними. Как  жене одной управляться с неходячим ребенком и багажом? Да и в поезде его одного разве оставишь на пять минут? В дороге случается всякое. Случалось, что и окно приходилось затыкать матрасом, чтобы из него не дуло. Все-таки крепким здоровьем Дамир не отличается, и обратно он едет в гипсе, который еще не успел и высохнуть как следует.

В дороге документы у Тагира спрашивает довольно часто. Блюстители порядка обращают внимание на его внешность: смуглую кожу, темные волосы и глаза. Он может свободно говорить по-татарски, и раньше, бывало, ходил на собрания и молитву. В последнее время на это не хватает времени.

Администрация гостиницы, вникнув в ситуацию, обычно дает ему возможность поселиться в недорогом номере. Да и вообще огромное количество людей, с которыми они сталкиваются в поездках и своей повседневной жизни, независимо от национальности, относятся к ним с пониманием  и сочувствием, и симпатией. Кто-то старается помочь.  В любой культуре и религии такие понятия, как добро, сострадание, помощь ближнему, родительская  любовь и самопожертвование —  это то, на чем держится мир.

В районном обществе инвалидов считают, что такие родители: с их заботой  о ребенке и стремлением его вылечить, могли бы служить примером. Чего греха таить: иные горе-родители о здоровых детях не очень-то пекутся.

Все будет хорошо

У Тюменевых  накопилась целая стопка любительских фотографий. Если их разложить по порядку, получается семейная история в картинках. Вот Дамир совсем маленький на руках у улыбающегося папы. Вот они вместе с Юлией, которая стала ему как вторая мама. Вот  мальчик в бассейне в месте с инструктором.  Это в Волжском реабилитационном центре «Надежда». Туда Тюменевы стараются ездить регулярно, по мере возможности. Жаль, что по каким-то причинам с конца прошлого года там отменили проживание. Теперь только так: приехал, сделал процедуры, поплавал в бассейне, пообщался — и назад.  Дамир очень любит плавать. Летом бассейн ему заменяет емкость с водой, которая стоит у них на участке. А уж сколько шума и  сверкающих брызг они устраивают с сестренкой!

Есть  фото, где Дамир стоит в гипсе, который полностью закрывает ноги, до самых трусиков. Теперь родные с улыбкой вспоминают, как он ловко научился передвигаться, опираясь на руки, и на прямых ногах.  Вот фото,  где они в больничной палате,  рядом с такими же малышами и их родителями.

Есть такое негласное сообщество родителей, которые  изо дня в день, из года в год ведут борьбу с  болезнью. Цена победы — бессонные ночи, тревожные часы возле операционной и невольные слезы, которые предательски  выкатываются из глаз при виде неподвижного забинтованного тельца. В Санкт-Петербургском институте царит особая обстановка: не так, как в обычной больнице. Люди возвращаются сюда вновь и вновь, стараются «держаться» сами и поддерживать своих  соседей по палате, которые  становятся добрыми знакомыми. Здесь нет строгих больничных правил и запретов, ибо все знают, что лучшее лекарство — это родительская любовь и забота, а иногда отчаянная вера в то, что все будет хорошо. Поэтому мамам позволяют находиться вместе с малышами. Правда, спать приходится на одной кровати.

Об одном жалеют Тюленевы: что не приехали сюда раньше, «потеряли» первые полгода. После первой операции и лечения  врачи не стали рисовать им радужных надежд. Сказали, что предстоит еще сделать многое. Нужна очень сложная операция, после которой ему нельзя вставать на ноги в течение  десяти месяцев.  И вообще лечиться еще предстоит долгие годы. Первые  шаги мальчика не будут безупречными: одна нога немного короче другой. Косолапость требует постоянной коррекции, поскольку имеет свойство возвращаться.  Но на самый  главный вопрос «будет ли он ходить?» все-таки ответили утвердительно. Еще есть время, чтобы решить вопрос, пойдет ли мальчик в первый класс, как другие дети, или он будет на индивидуальном обучении.

В Санкт-Петербурге  Дамиру уже прооперировали стопы ног  и выпрямили колени. Там для него сделали шинокожные аппараты, которые застегиваются и прочно фиксируют ножку. За них Тюменевы заплатили около двадцати тысяч. Оказалось,  что для этих целей квота не положена. Еще нужна  специальная обувь, удобная коляска. Сейчас Дамира возят в обычной детской коляске, которую недавно купили.  Стало тяжело носить его на руках.

Просить материальную помощь и ходить по инстанциям  для Альфии — хуже любого наказания. Тем более после  однажды  услышанных слов о том, что денег выделяется мало, а нуждающихся много. Она прекрасно понимает, что есть дети с более тяжелой патологией. В Санкт — Петербурге они познакомилась с несколькими семьями, которые тоже приехали из Волгоградской области.

Тюменевы уверены, что справятся со своими проблемами сами. В этом году все-таки продолжат  строить дом: невозможно жить вчетвером в одной  комнате.   Хватило бы только терпения и настойчивости.

— Не надо писать так, чтобы нас жалели, — попросила Альфия, — мы — обычная семья.

Пожалуй, это тот случай, когда сближает не только любовь, но общая забота и надежда. Надежда на то, что все будет хорошо.

17 мая в дружной семье отметили четвертый день рождения Дамира.

— Что означает его имя? — Спрашивала я у родителей во время нашей первой встречи.

Они и сами не знали точно, и поэтому пришлось поискать ответ на сайте «татарские имена». Оказалось, что Альфия и Тагир выбрали  самое подходящее и нужное имя. Имя, которое дает еще один шанс, потому что Дамир — означает «настойчивый».

Валентина Дорн